Интервью с Сергеем Костюком, советником заместителя председателя правления, МКБ

Интервью с Сергеем Костюком, советником заместителя председателя правления МКБ, посвящено лучшим практикам внедрения инноваций для развития финансовых продуктов и сервисов. В нем Владимир Залеский, управляющий партнер FIS, и Марина Стешина, директор по развитию FIS, совместно с гостем программы определяют, какие продукты будут интересны банкам в ближайшие пару лет, и что дают бизнесу собственный акселератор и IT-академия.

— Владимир Залеский, управляющий партнер FIS: Здравствуйте, друзья! В эфире программа про цифровую трансформацию банковского бизнеса – «Финтех-Драйв». С вами я, ее ведущий, Владимир Залеский и моя коллега Марина Стешина.

— Марина Стешина, директор по развитию FIS: Здравствуйте! Сегодня у нас в гостях Сергей Костюк, советник заместителя председателя правления Московского кредитного банка. Здравствуйте, Сергей.

— Сергей Костюк, советник заместителя председателя правления МКБ: Здравствуйте!

— Марина Стешина: Тема нашей сегодняшней дискуссии – партнерство между IT-вендорами и банками. Мы поговорим про лучшие практики внедрения инноваций для развития финансовых продуктов и сервисов.
Нашу дискуссию мы хотим построить в режиме дружеского диалога, и первый наш вопрос: какие тенденции на рынке в рамках цифровизации в 2022 году вы считаете самыми значительными и яркими?

— Сергей Костюк: Мы в Московском кредитном банке любим и уважаем компанию Gartner: всегда смотрим на те технологические тренды, которые они выделяют, на так называемые циклы хайпа, сравниваем тенденции, которые были пять лет назад и которые актуальны сейчас. Сегодня те технологии, которые пять лет назад заявлялись, как тенденция, используются повсеместно.
Ясно, что одним из трендов будущих нескольких лет в финансовой индустрии будет работа с уже нанятыми специалистами, а не увеличение штата. Будет актуально внедрение новых инновационных систем на уже существующих условиях, то есть систем, которые будут пригодны к простой кастомизации. Иными словами, мы планируем использовать IT, как внутренний интегратор.
Также мы будем стремиться к тому, чтобы все подразделения внутри корпорации – и IT, и бизнес – общались на одном языке. Это подразумевает для нас некий рост в плане использования информационных технологий для бизнес-подразделений.

— Марина Стешина: Кстати по поводу Gartner – мы же тоже ориентируемся на их исследования…

— Владимир Залеский: Мы смотрим Gartner, мы смотрим Forrester, мы смотрим Experian. То, что сейчас сказал Сергей – это прямо в яблочко, потому что тот же Experian в прошлом году анонсировал тренды на следующие три года, выделив один из самых релевантных из них – тренд на сосредоточение основных технологий внутри компаний. Это звучит как раз в духе вашей идей по созданию внутреннего IT-интегратора.

— Сергей Костюк: Ну если брать кривую хайпа, то любая технология, которая прошла пик, преодолела «долину разочарования» и вышла на плато продуктивности – воспринимается нами, как нечто привычное. Например, искусственный интеллект, речевая аналитика, видеоаналитика сегодня воспринимаются всеми, как данность, но были абсолютно непонятны 10 лет назад. Точно так же как сегодня «цифровой я» или алгоритмическая лояльность нам непонятны, но они точно станут нам понятны через два-три года. И мы уже сейчас смотрим в сторону этих технологий.

— Владимир Залеский: Какие продукты будут интересны банкам в ближайшие пару лет? Например, единый цикл обслуживания корпоративного розничного клиента в банке подразумевает применение разного рода решений – кредитный конвейеров, систем типа Collection, антифрод-систем. Какие из них будут в топе?

— Сергей Костюк: Да, антифрод-системы точно будут актуальны. Вообще на банковские финансовые сервисы будет значительно влиять государство – возможно появятся какие-то государственные единые базы данных, государственные маркетплейсы. В ответ на это будут разрабатываться решения для противодействия кибератакам, мошенничеству.
В отношении банковско-финансового сектора также стоит упомянуть и тенденцию к снижению уровня квалификации IT-специалистов – их становится все больше, но им не хватает компетенции для решения нужных задач. Поэтому мы в МКБ идем по пути привлечения квалифицированных специалистов, но на конкретные задачи.
А молодым специалистам, которые приходят в компанию, мы стараемся передать понимание и архитектурного ландшафта, и работы в целом. Это дает возможность увеличить жизненный цикл IT-кадров в компании.

— Владимир Залеский: То есть вы фокусируетесь на более простом и быстром онбординге для ИТ-специалистов? А также на развитии тех талантов, которые уже есть в компании, чтобы они могли действовать не только в рамках каких-то принятых легаси-систем, но и пробовать новые амбициозные задачи?

— Сергей Костюк: Все верно. С другой стороны, сегодня стоимость создания и внедрения технологий сильно завышена – в сравнении с тем, что мы наблюдали 10 лет назад. Это завышенное ожидание связано с тем, что новые технологии сейчас воспринимаются по-другому, не так, как это было раньше. Это касается и мобильных технологий, и интерфейсов типа «человек – человек». То есть сейчас мы не хотим писать, не хотим общаться с чат-ботом. Мы хотим общаться с человеком. Поэтому нам интересны VR-технологии, технологии, использующие человеческий голос и человекоподобный алгоритм общения.

— Марина Стешина: Мы тоже наблюдаем, что те молодые специалисты, которые приходят в нашу компанию, хотят постоянного роста мотивации, участия в новых проектах.
А как вы работаете с инновациями? Мы знаем, что у вас есть свой акселератор. Как вы пришли к его созданию?

— Сергей Костюк: Да, мы перезапустили работу со стартапами, с инновациями в прошлом году. Запустили наш корпоративный акселератор – это одно из направлений работы с инновациями. В этом году мы планируем расширять эту деятельность. Акселератор мы запустили совместно с партнерами, на их площадке. Промежуточные итоги уже есть, но акселератор еще идет. Он будет проходить еще месяц точно – до середины февраля.
На входе воронка была достаточно большая – из 20 стран и 45 городов к нам пришли 204 стартапа с идеями по различным направлениям бизнеса. Как все происходило: мы публиковали те фокус-сессии, которые проводили внутри банка, чтобы собрать эти команды. 29% бизнес-идей были посвящены решениям для массового бизнеса и самозанятых, 25% – искусственному интеллекту и машинному обучению и порядка 20% – работе с розничным бизнесом. По итогу из 204 команд более 100 прошли экспертную оценку – внутренних и внешних экспертов – и 36 из них попали уже на наш питч-батл, в котором соревновались за прохождение в шорт-лист. В финал прошли 16 команд – плюс один мы добавили сами – которые сейчас делают пилотные проекты.

— Владимир Залеский: Хорошая конверсия. История со стартап-акселераторами давно популярна в России – порядка десяти лет. В первых проектах, в которых принимало участие множество команд – 600-800, конверсия была гораздо ниже. До финала доходило примерно 5%. То есть наблюдался большой разброс на входе и мало реальных интеграций в какие-то пилотные проекты внутри банков.

— Сергей Костюк: Это ожидаемый результат после большого перерыва – последний наш акселератор был в 2019 году.
Сейчас мы развиваем нашу инновационную деятельность, у нас усилились команды в конце прошлого года. Мы создаем инновационный хаб, ведется работа со стартами, которые не имеют прототипов, MVP, каких-то готовых внутренних внедрений. Мы нацелены на работу по апробированию различных гипотез, идей – как внутренних, так и внешних.

— Владимир Залеский: Каковы критерии для входящих стартапов? Может быть они должны предложить решения для финтеха? Или, может быть, есть еще какие-то градации?

— Сергей Костюк: Первичный фильтр – это те фокус-сессии, которые мы собирали от массового, розничного, корпоративного и инвестиционного бизнеса. То есть идеи стартапов должны решать задачи, которые пришли от наших бизнес-лидеров. Также важно учесть, что у нас нет системы грантов, мы не занимаемся венчурным инвестированием, мы не даем деньги стартапам. Но мы готовы компенсировать те трудозатраты, которые команды несут на проведение пилотного проекта. Подразумевается пилотный проект сроком на 3 месяца, но, если где-то требуется больше исторических данных, то может занимать и 6 месяцев. Мы готовы компенсировать до 1 млн. рублей в рамках этого акселерационного раунда.

— Владимир Залеский: То есть основным критерием для попадания в акселератор является соответствие вашим бизнес-требованиям? Тем требованиям, которые есть у бизнес-заказчиков, инновационных компаний? То есть техническое задание от бизнеса доступно командам, которые проходят отбор в акселератор?

— Сергей Костюк: Все верно. Это первичное наполнение воронки. Но к нам попадали и совершенно различные варианты – например, турбовихревой генератор для крупного корпоративного бизнеса.
Но, в целом да. Отбирая кандидатов мы оценивали, закрывают ли их проекты «боль» бизнеса. У нас есть и решения по видеоаналитике, и по речевой аналитике, и чат-боты по онбордингу. В этом акселерационном раунде мы стараемся полностью оцифровать, закрыть наш клиентский путь. Сейчас он оцифрован не полностью – та работа, которая ведется в отделениях, не всегда понятна нам с точки зрения цифрового клиентского пути. Поэтому мы и привлекли команды, которые помогают нам с видеоаналитикой, построением тепловых карт, перемещением трека, перемещением клиентов по отделению – начиная от электронной очереди и заканчивая работой со специалистами. Так мы сможем понять, как улучшить качество обслуживания клиентов в отделениях.

— Владимир Залеский: Расскажите, пожалуйста, о ваших планах по развитию акселератора. Когда следующий набор? Какие у вас ожидания от следующего набора акселерационных программ? Сколько этих программ будет? Может будет какая-то определенная направленность?

— Сергей Костюк: Да. В 2021 году мы создали «МКБ реактор» – программу, направленную на работу с инновациями. Внутри нее сейчас и происходит корпоративный акселератор. Дополнительно к нам пришла внутренняя команда, которая занимается созданием инновационного хаба. То есть, если мы в данном акселерационном раунде работали в основном со стартапами, уже имеющими какие-то внедрения, то на следующие циклы мы готовы готовы взять тех, кто может предложить только идею. Мы планируем сделать нашу акселерационную программу непрерывной.

— Владимир Залеский: То есть можно смело говорить, что в течение следующего квартала состоится новый акселерационный набор?

— Сергей Костюк: В ближайшем квартале мы будем прорабатывать наполнение воронки. Будем проводить стратегические сессии для банка и банковской группы, а также компаний, входящих в группу. Таким образом, мы сможем выяснить, как сделать следующий акселерационный раунд интереснее и эффективнее.

— Владимир Залеский: То есть это онлайн-акселератор? Раз участвовать могут команды из разных стран и городов. Как работает сопровождение команд? За каждой из них закрепляются трекеры из представителей банка со стороны бизнеса? Или этим занимаются сторонние специалисты?

— Сергей Костюк: В данном акселераторе у нас активны партнерские соглашения, поэтому трекеры предоставлены от РВК. Но наши сотрудники тоже участвуют в процессе – они ведут стартапы непосредственно внутри банка.

— Владимир Залеский: А могут ли команды до демо-дня общаться с бизнесом? Или вы сперва доводите их идеи до совершенства и только потом презентуете?

— Сергей Костюк: В данном случае из 200 компаний более 100 прошли корпоративную экспертизу, это и был первичный фильтр работы с бизнесом. После этого уже состоялся буткемп – на нем тоже присутствовали бизнес-заказчики, которые как раз и отбирали те 17 стартапов, с которыми впоследствии заключили контракты.

— Марина Стешина: Мы проговорили, что ваш банк уже сделал много шагов на пути к цифровой трансформации. Расскажите, с чего вы начинали? Разрабатывали стратегию сами или приглашали сторонних консультантов?

— Сергей Костюк: Бизнес-стратегия развития банка составлялась с помощью приглашенных консультантов. Стратегия IT-развития была создана директорами внутри нашего IT-департамента – мы ей следуем, но постоянно обновляем, пересматриваем. Сейчас мы особое внимание уделяем показателям устойчивого развития, ESG-принципам – сокращению углеродного следа, отказа от бумаги, пластика, а также другим способам экономия электроэнергии. ESG-повестка – это по меньшей мере четверть нашей стратегии на сегодняшней день.

— Владимир Залеский: Сейчас рынок находится под давлением с точки зрения востребованности IT-кадров. Плотность цифровизации растет, это требует все больше качественных ресурсов со стороны IT. Как вы отвечаете на этот вызов рынка? Одни пытаются использовать для решения IT-задач специалистов без высоких технических навыков, привносят в свой ландшафт low-code/no-code технологии. Другие внедряют технику децентрализованного управления IT – разделяют задачи компании на подзадачи, выделяют на их решение отдельные небольшие IT-группы. Что делаете вы? Как относитесь к тем практикам, которые я описал?

— Сергей Костюк: Для решения ресурсной проблемы в МКБ была создана IT-академия – уже пятый выпуск наполняет наши продуктовые команды новыми разработчиками, аналитиками. Они развиваются под началом старших коллег. Результаты запуска IT-академии топ-менеджмент оценивает очень положительно.
Дополнительно мы привлекаем сторонние команды – проводим тендеры на универсальные и точечные разработки. Также мы стараемся внедрять новые технологии, которые помогают IT писать код – искусственный интеллект, роботизация.
Конечно, сейчас стоимость квалифицированного IT-специалиста очень высока. В Двадцать лет назад зарплаты программиста и сотрудника бэк-офиса были соизмеримы, сейчас – стоимость IT-сотрудника в 3-4 раза выше стоимости остальных участников процесса. При этом качество IT-специалистов падает. Здесь как раз и помогает вышеупомянутая IT-академия и постоянный ценностный рост тех сотрудников, которые уже есть у банка.

— Владимир Залеский: Ориентируется ли МКБ на какой-то бенчмарк? Есть ли в мире какой-то банк, какая-то организация, на которую вы стараетесь походить? Или у вас свой, уникальный путь развития, основанный на выбранных стратегических целях?

— Сергей Костюк: Наш путь развития определяется стратегическими целями, операционной моделью, историческим IT-ландшафтом, уходом от легаси-систем. Большой переменой для нас стал уход с АБС на фронт-офис (ЦФТ). Также повлияло слияние с Уральским банком.
Наша стратегия постоянно меняется – на нее влияют новые вводные, важные и для бизнеса, и для IT. Мы ориентируемся на показатели различных бенчмарков – информация внешних консультантов, тренды Gartner. Для нас важно понимать, какое место IT занимает в финансовом секторе в целом и как комплексно и эффективно развивать и IT, и бизнес.